В горах притаился..
Будванская Ривьера – самая популярная часть Черногорского Приморья – очень невелика. Небольшой древний город Будва, затем несколько курортных поселков: Пржно, Бечичи, Рафаиловичи, Свети-Стефан. А между ними либо утес, либо узкая бухта, врезающаяся в мохнатые заросли. И на каждом повороте – то церковь, то монастырь. Кажется, что посреди такой красоты можно только славить Творца и, как сказал бы Том Сойер, день-деньской ходить с арфой.
Несколько крутых поворотов по Ядранскому пути – и вдруг из густой листвы и хвои, из желтых зарослей жуки (премилый местный лютик высотой в человеческий рост), из серо-зеленых оливковых ветвей выныривает тихий, уютный, весь в цветах город Петровац-на-Мору. Он расположился на берегу бухты, словно дремлющий на коленях у хозяина кот. Около него два островка-утеса – Катич и Неделя, до которых русские туристы любят добираться вплавь.
Отель, где я остановилась, скрывается среди оливковых деревьев, полностью изолирующих один двухэтажный мини-корпус от другого. Густой пучок камнеломки растет прямо из ствола пальмы, на вершине которой распевают птицы, а ветки лезут прямо на балкон. Тишина. Слышно только, как жужжат насекомые, бормочет что-то зеленый Ядран, да под кипарисом чисто конкретно разбираются местные коты.
НА ОДНОМ ЯЗЫКЕ
В Петроваце две православные церкви – Црква Свети Томе, то есть Свято-Фоминская, и Црква Свети Илиjе, то есть Ильинская, а также католический костел. Внешне они одинаковы, как одинаковы почти все черногорские храмы, построенные по древнему, с тех самых пор когда православие и католичество еще не разделились, проекту: прямоугольное здание, вместо купола – крыша «домиком», как в монастыре Святой Екатерины на Синае, над входом в храм – звонница треугольной формы. Возжженные свечи ставят в мокрый песок.
Служба полностью понятна: она идет, как и в русских храмах, на церковнославянском языке, привычном нашему уху. В России богослужение музыкальнее – благодаря усилиям императрицы Елисавет Петровны. Она, сама любительница петь на клиросе, отправила в Италию молодого музыканта Дмитрия Бортнянского, сделавшего русское церковное пение более мелодичным. Зато в Сербии и Черногории сохранились древние распевы, совершенно у нас забытые.
В тот день в Петроваце отмечалась память мученика Иоанна-Владимира Сербского. Именинником был девятилетний Владо, его привели родители и дед с бабкой – американцы, репатриировавшие на старости лет. Черногорец-дед и болгарка-бабка до сих пор общаются между собой по-английски, но устои веры хранят. Местный батюшка освящал именинный каравай. Он взял в руки белую булку (конечно, не испеченную англоязычной бабулей, а купленную в местном супермаркете Voli vas voli) и начал ее медленно вращать. Каждый, кто стоял рядом, старался прикоснуться к караваю. После молебна каравай разрезали, намазали каждый кусочек орехово-яблочным джемом, тоже освященным, и угостили всех собравшихся, без исключения. В России об этом обычае только песня сохранилась: «Как на Вовины именины испекли мы каравай – вот такой вышины, вот такой ширины», да и сами-то именины у нас сейчас отмечают редко. Не то что дни рождения.
Куда указует десница?
Между Будванской Ривьерой и Цетине раскинулось Каменное море – так называют здешний пейзаж. Вдоль серпантина через каждые сто метров на камнях нацарапан телефон автодорожной службы. Иностранцы, которые берут авто напрокат, заруливши на отвесные скалы, в отчаянии звонят в местный «Автодор» и просят забрать их вместе с арендованной тачкой подальше от всех этих умопомрачительных красот.
Цетине сейчас вновь объявили столицей Черногории. Будет обидно, если этот сонный городок забьют автомобильные пробки, но решение в целом правильное. Здесь возникло первое государство южных славян – Дукля. Здесь же находится храм, в котором хранятся мощи Петра Цетиньского, митрополита Черногорского и большого друга России.
В Черногории 970 тысяч жителей, много этнических албанцев. А сколько же собственно черногорцев?